ему. — Хамид заковылял к двери. — Хамид!
Он повернулся и посмотрел ей в лицо:
— Да?
— Мне стыдно. Но сегодня вечером у Алленби я видела старого калеку, готового уничтожить весь народ, только бы посадить сына на коня. Разве мой позор больше, чем его?
Хамид посмотрел на старуху, потом опустил голову:
— Нет, Великая Таила. Ты разобралась в моей душе лучше, чем я сам.
— Это мое ремесло.
Хамид посмотрел на нее и улыбнулся:
— Я должен тебе за визит?
Старуха улыбнулась и покачала головой:
— Нет, Хамид. По-моему, мы в расчете. Ты должен идти?
Хамид рассмеялся.
— Да. Хочу напиться как лошадь.
Алленби простился с Куулисом, Инспектором манежа, и оглядел трибуны, заполненные Егерями, штатскими и толпами возбужденных детей, смотрящими вокруг широко открытыми глазами. Арена была ярко освещена восемью прожекторами, предоставленными генералом Кааном взамен масляных ламп, а музыканты на оркестровой площадке играли энергичный марш, готовясь к параду-алле. Подошел Дисус, главный советник Алленби, и тоже остановился возле Арены.
— Чудесное зрелище, правда?
Алленби кивнул:
— Настоящее чудо, однако, человек, организовавший все это. Куулис рассказал мне, что Хамид затеял все это без единого мовилла в кошельке; а теперь погляди на собранные им номера и привлеченных зрителей.
Дисус пожал плечами и лениво махнул рукой на солдат:
— Если Хамид не может идти к Горе…
— Не заканчивай, если тебе дорога жизнь. Лучше найди нам места.
Ухмыляясь, Дисус поклонился и ушел договариваться о местах.
На верхнем ряду напротив входа опирающийся на костыли старик оглядел амфитеатр. Незадолго до начала программы Куулис стоял перед ним и качал головой.
— Все до единого проценты сборов пошли на еду, материалы и припасы. Я веду счета, Хамид. Несмотря на успех, ты не станешь ни на мовилл богаче.
— Я уже вознагражден, Куулис, — сказал он в ответ. Инспектор манежа пожал плечами и покачал головой:
— Дорогая цена за сантименты, друг мой.
— Дело не в сантиментах.
— В чем же твоя награда? Я не понимаю. — Куулис ушел, качая головой и поглаживая набитый кошелек.
Когда начался парад-алле, старик наклонился вперед, чтобы лучше видеть, как четыре брата в расшитых серебряными блестками трико на четырех белоснежных жеребцах первыми выезжают на Арену. Четыре брата, чьи сыновья и дочери, а потом и внуки будут наездниками.
— Да, Куулис, — прошептал старик, — вот мое богатство.
Поединок клоунов
Dueling Clowns
рассказ, 1979 год
Перевод на русский: И. Клигман
Лорд Алленби вопросительно поглядел на ученика рассказчика, но тот только пожал плечами. Алленби снова посмотрел на мастера-рассказчика. Бустит сидел скрестив ноги, поставив локти на колени, положив подбородок на руки, с мрачным выражением на лице, и не сводил глаз с огня.
— Ну же, Бустит. Мы так давно знаем друг друга. — Рассказчик не шелохнулся.
Ученик почесал в затылке:
— Бесполезно, лорд Алленби. Он всю неделю такой.
Алленби пожал плечами:
— Я пришел к огню, увидел старого друга и собирался с удовольствием провести время за воспоминаниями. Когда я впервые прибыл на Момус в качестве посла Девятого Квадранта, именно Бустит выслушал мою новость и сыграл ее в Тарзаке.
Ученик кивнул:
— Он даже не хочет говорить со мной.
Алленби пригляделся к ученику:
— Ты ведь из Горных Егерей, не так ли?
— Да. Через год я выйду в отставку и поселюсь на Момусе. Сейчас в отпуске и хочу поучиться будущей профессии.
— И как тебя зовут?
— Прошу прощения. Старший сержант Гэддис. Я служу на двадцать шестой орбитальной военной базе.
Алленби кивнул:
— Рад познакомиться, сержант. Занятия интермедией пришлись вам по вкусу?
Ученик поглядел на Бустита, покачал головой и снова повернулся к Алленби.
— Понятия не имею, лорд Алленби. Я провел с ним неделю, но еще не слышал никаких новостей.
Алленби посмотрел на Бустита:
— Послушай, дружище, тебя, часом, не поразило заклятье сухости, а? — Бустит нахмурился еще больше. — Ведь только что появилась новость галактического значения: на Момус прибывает комиссия Объединенных Квадрантов. А вот еще: Десятый Квадрант наращивает вооружения в ответ на присутствие Девятого на этой планете. И через несколько дней здесь будет посол Десятого Квадранта, чтобы представить свои верительные грамоты. Даже мое положение Государственника Момуса подвергается сомнению. Комиссия установит…
Бустит поднял руки:
— Успокойся, Алленби, у меня есть новость!
Старший сержант зааплодировал:
— Поздравляю. Это больше, чем я услышал от него за целую неделю.
Бустит сердито зыркнул на ученика, потом повернулся к Алленби.
— Как я сказал, у меня есть новость. Но я решил не излагать ее.
Алленби улыбнулся и кивнул:
— Так плохо, да? Я понимаю…
— Это лучшая новость за всю мою жизнь. Великая новость! И ты не понимаешь!
— Дорогой друг, — Алленби примирительно поднял руки, — мы столько пережили и повидали за последние шесть лет. Думаешь, мне не хватит понимания или я не оценю великой новости?
— Именно так я и думаю.
— Но почему? У рассказчика великая новость и он отказывается представить ее? Думаешь, я бы не заплатил?
Бустит встал, отошел к камням, куда не проникал свет от огня, потом вернулся и сел. Он посмотрел на Алленби, выгнув бровь.
— Ты действительно хочешь услышать мою новость?
— Конечно. А еще хочу,
